Казахстанская школа прошла многоэтапное реформирование, не всегда поддерживаемое обществом и самим педагогами. Методом проб и ошибок выбран свой путь образования.

О новшествах, проблемах школы и её будущем и пойдет разговор inbusiness.kz с вице-президентом Национальной академии образования имени Алтынсарина Русланом Каратбановым, который сам прошел все этапы становления современной школы.

– Руслан Адильханович, начнём с нынешних методов и подходов к обучению и воспитанию школьников, какие из них остаются наиболее эффективными для современных учителей в Казахстане?

– Мы убеждены в том, что эффективно обучается ребёнок только тогда, когда он обучается через действия, практику, и этот подход называется конструктивистским. Его основоположником является великий советский учёный Лев Выготский (советский психолог, впервые связавший педагогику и психологию – авт.). Эта идея стала основополагающей в наших подходах, стандартах. Речь идёт о том, что нынешнее обучение строится иначе, чем десять лет назад, когда было достаточно прочитать и пересказать. Сегодня учитель задает цель. Например, если это география, то мы должны изучить демографическую ситуацию, это значит, что ребёнок знакомится с новым понятием и всем, что связано с ним. И ученик находится в постоянном поиске ответов на поставленные вопросы. В результате знания становятся глубже, а главное – прочнее.

– Новый подход предполагает, что и учитель должен постоянно обучаться, открывать что-то новое для себя, как говорится, быть в тонусе.

– Да, в период подготовки учителя к уроку он шире смотрит на предлагаемую тему, он прогнозирует возможности каждого из своих учеников в усвоении данного материала, поэтому готовит дополнительные материалы для более слабых, чтобы они не потерялись в этом потоке информации. Поэтому да, учитель должен быть постоянно в тонусе.

– Насколько обычная средняя школа готова к таким переменам?

– Дети в этом возрасте очень активны, восприимчивы, им хочется действий, "экшенов", поэтому увлечь их не сложно. Главное – продумать задания, как с точки зрения предмета, так и со стороны активности и мотивированности учеников. Сегодня множество методик, дидактических решений, думаю, каждый педагог может найти своё. Главное, преодолеть тот культурный паттерн, в котором мы живем. Думаю, это несложно, нужна лишь мотивация со стороны педагога, какое-то профессиональное эго, которое не даст тебе цепляться за прошлое.

– Какую роль во всем этом играют родители и общество? Наверное, они не должны устраняться?

– Да, это хороший вопрос. Родители, как показывает мировая практика, должны быть вовлечены в этот процесс, чтобы помочь ребёнку, чтобы он достигал поставленных программой школы целей. И тут очень важно, чтобы современные родители понимали, чего хочет от детей нынешнее образование. Дети, рождённые в нынешнем веке, отличаются от тех, кто был рождён в прошлом, XX веке. Сегодня мир стал открытым, конкуренция сильнее, и теперь обычной суммы знаний по тому или иному предмету недостаточно. Но если по каждому из них создавать свой предмет, то времени в учебной программе просто не хватит. Поэтому сегодня обширные навыки встраиваются в тот или иной предмет. Например, при изучении русского языка можно попутно осваивать компьютерное приложение. Очень важно, чтобы ребёнок научился коммуницировать, для этого применяется парная и групповая работа. И родители должны понимать, для чего все это делается, и тут роль школы — донести до них новые преобразования, которые касаются изменений в обществе. Надо понимать, что те шаблоны, по которым учили нас, уже неприемлемы для наших детей.

– Говоря о встроенности в предмет других навыков — как я понимаю, речь идёт STEM-образовании?

– Да, это модель, объединяющая инженерию и естественные науки в единую систему. Специалисты, получившие такое образование, умеют рассматривать проблему в целом, а не в контексте какой-то одной технологии или области науки. Старая школьная программа, основанная на предметах, уже не закрывает потребности современного ученика. Физика, история, биология и другие науки не пересекались между собой, отсюда обрывочные данные. Теперь же создаются логические связи между дисциплинами. Уже сейчас в школах реализуются проекты по гидропонике – выращивают овощи и фрукты в теплицах, делают поделки в рамках социального предпринимательства и затем продают их на благотворительных ярмарках.

– Как я понимаю, это направление пошло в обычные школы из НИШ?

– Да, там его апробировали, выстроили систему и затем отправили в "свободное плавание". Какие-то школы сразу идею подхватили, в других – только начинают. В целом само учительство готово это внедрить, потому что осознает острую потребность. И в этом плане необходима родительская поддержка данного направления.

– Каким образом нынешняя школа содействует развитию лидерских качеств учащихся?

– Прежде всего, даётся установка, что лидер – это человек, способный повести за собой других. И это способствует развитию коммуникативных навыков у детей. Ведь тебе надо уметь убедить своих товарищей, уметь донести свою идею, учиться отстаивать свои убеждения. При этом говорим, что лидерство – это не управление людьми, а умение поделиться своими знаниями в той или иной сфере.

– Руслан Адильханович, все это хорошо, но насколько эти идеи, новшества доступны для сельских, отдаленных школ? Вы ведь сами учились когда-то в такой.

– Да, сельские учителя не столь избалованы тренингами и обучением, возможно, в чем-то им непросто. Но хочу заметить, что в предлагаемых программах есть такое понятие как цель обучения, которая сформулирована для ученика. Это создание стимула с применением информационно-коммуникационных технологий. Например, если это история, то доказать аргументированно какую-то тему и принимать участие в дискуссиях. Важно следовать прописанным в программах глаголам. Если сказано – убедить, то ученик должен это сделать. Конечно, у городских школ больше возможностей, но для тех школ, которые уязвимы с географической точки зрения, учебная программа даёт все необходимое для современного подхода к обучению. Да, я сам учился в одной из таких школ, думаю, нас хорошо учили.

– Какая мотивация должна быть у современного учителя, чтобы следовать всем современным тенденциям? Это огромный объём работы.

– Да, это сложный вопрос, на который нет однозначного ответа. Если заходить издалека, то государство создало сегодня условия для учителей: растущая зарплата, школы оснащаются хорошим оборудованием, и слабый Интернет не должен служить оправданием. Сколько поколений без него училось! Хорошему учителю порой достаточно обычного мела и доски. Что должно мотивировать? Лично меня – профессиональное эго. Если назвался учителем, то будь добр делать уроки интересными, а главное – полезными. Ну и, конечно, внешняя оценка твоей работы через учеников.

– Можем ли мы говорить о том, что учителя подвергаются буллингу со стороны общества, родителей?

– Да, такое понятие есть, оно появилось в 90-х годах и, к сожалению, нарастает, но это не только проблема Казахстана. Увы, это мировой тренд. Дистанцироваться от этого поможет понимание того, что не все родители такие. Хештег "#яжемать" –это дети, чьи родители пережили непростые 90-е и старались баловать своих детей. И когда те сами стали родителями, то стали демонстрировать гиперопеку по отношению к своих детям. Думаю, учителя не должны быть пассивными созерцателями данного явления, а умело противостоять ему. Методов много.

– Какой вы видите казахстанскую школу лет через пять?

– Произошедшие реформирования школы привели к тому, что учителя сегодня понимают, чему и как обучать. И теперь на это понимание необходимо наложить сильные инструменты воспитания. Через пять лет должно появиться поколение школьников, у которых будут единые ценности, взгляд на жизнь. Во всяком случае, хочется в это верить.