Обо всём этом наша газета пишет подробно с 2012 года. Некоторые сотрудники КНБ — бывшие и действующие — говорят: именно благодаря нашему многолетнему журналистскому расследованию следствие возбудило уголовные дела по заказному убийству, пыткам, фальсификациям. В этом материале мы раскроем основные детали фабрикации “хоргосского дела”.

Завершается расследование уголовного дела по статье 416 УК (“фальсификация доказательств и оперативно-разыскных, контрразведывательных материалов”). Дело о пытках тоже практически выходит на финишную прямую. Впрочем, нужно вернуться в 2011 год. 6 мая был арестован начальник управления КНБ Ирлан АБДРАХМАНОВ. Основание — в доме Валерия КАЙРБАЕВА (в те годы он занимался сопровождением фур с китайским ширпотребом от границы до складов временного хранения (СВХ), с Ирланом не знаком. — Т. К.) следователи финансовой полиции нашли флеш-карту Абдрахманова с секретными материалами. Но подполковника не зря прозвали Шаман (это не бандитское прозвище, как ошибочно пишут многие СМИ, а его оперативный позывной, полученный во время работы в группе наружного наблюдения 7-го управления КНБ). Признанный одним из лучших оперативников спецслужбы Абдрахманов к тому же потомственный чекист: его отец полковник Болат АБДРАХМАНОВ более 30 лет прослужил в КГБ/КНБ. Конечно, флешку с секретными файлами Шаман не оставлял в доме незнакомого человека. Более того, эта флешка впоследствии вообще исчезла из уголовного дела.

Видимо, финполовцы спешили с арестами комитетчиков, ведь те в свою очередь работали против некоторых высоко­поставленных финполицейских в рамках дела “Караванщики”. В общем, изучая материалы уголовного дела уже после предъявления обвинения, Ирлан с удивлением выяснил: обыск у Кайрбаева провели без санкции прокурора. Вся про­цедура записывалась на видеокамеру, но на плёнке нет фиксации изъятия той флешки, а вот в протоколе обыска есть.

Ещё одна важная деталь: следователь при понятых запечатал изъятые в доме Кайрбаева вещдоки в специальный пакет. По закону он должен осмотреть содержимое пакета тоже с понятыми, чтобы исключить фальсификацию, приобщая вещдоки к уголовному делу. 16 мая 2011 года эту процедуру провели в здании алматинской финполиции, но ещё 3 мая другой следователь умудрился осмотреть эту флешку и обнаружить в ней секретные документы. Вопрос, каким образом он сумел вытащить из запечатанного пакета флешку и как этого не заметил другой следак, сегодня выясняет следствие.

Многочисленные видео встреч Абдрахманова, полковника КНБ Талгата ЖАКАЕВА с контрабандистами, в своё время широко освещавшиеся на одном популярном сайте, едва ли не национальным героем провозгласившем ныне осуждённого агента Талгата МАХАТОВА, тоже оказались липой. И самое главное: ущерб в размере 1,5 миллиарда тенге, о котором генпрокурор Асхат ДАУЛБАЕВ доложил главе государства, тоже фальсификация.

- Нас обвинили в организации преступного сообщества с целью контрабанды. Любое экономическое преступление должно иметь признак ущерба государству. В нашем деле ущерб вообще не устанавливался, потому что само дело изначально было незаконно возбуждено. В “хоргосском деле” есть несколько упоминаний про кафе “Алина” — я в жизни там ни разу не был! Это тоже фальсификация доказательств, — считает Ирлан Абдрахманов.

Сегодня становится понятным: в основу обвинения комитетчиков и таможенников взяли записи с жесткого диска под названием “Жумабеков 149”. Там все видеозаписи, собранные Махатовым за девять месяцев его бурной внед­ренной деятельности на границе с Китаем. Так вот, согласно нормам Уголовно-процессуального кодекса, чтобы признать содержимое этого диска вещдоком, следователь обязан его про­смотреть. В деле имеются документальные подтверждения, что следователь провел такой про­смотр с 20 декабря 2011 года по 11 января 2012-го в здании алматинского финпола.

Почему же в таком случае сегодня этот факт считается грубейшим нарушением УПК? Дело в том, что этот самый диск с 13 декабря 2011-го по 13 января 2012 года находился в 1240 километрах от южной столицы, в Астане. Именно в эти дни специалисты Центра судебных экс­пертиз Минюста исследовали содержимое диска согласно постановлению следователей финполиции! И эти документы тоже были подшиты в “хоргосское дело”. Судя по всему, когда многотомное уголовное дело готовили в суд, ни один из руководителей следственной бригады не догадался подчистить хвосты. А ведь в общей сложности это дело расследовали более 300 офицеров финансовой полиции. Либо все были уверены, что даже с такими грубейшими нарушениями добьются обвинительного приговора. И ведь добились!

1576 томов уголовного дела, 100 фигурантов, из которых 65 человек пошли на сделку со следствием и с собственной совестью и дали нужные “финикам” показания. 1 580 000 000 тенге ущерба государству, заявленного следствием (позже в суде выяснилось, что никакого ущерба казне не было причинено).

Дело возбудили в апреле 2011-го, ровно два года спус­тя материалы передали в суд, приговор по случайному совпадению был оглашен судьей военного суда Алматинского гарнизона Советханом САКЕНОВЫМ тоже в апреле 2014-го.

Сегодня, когда убийство алматинского таможенника Медета ЖАМАШЕВА признали заказным и виновные во главе с экс-агентом расформированной финансовой полиции Талгатом Махатовым получили длительные сроки заключения, в “хоргосском деле” появляются новые, а главное, неожиданные повороты.

Стоит напомнить: два высокопоставленных полковника финансовой полиции Улан МАДИЕВ и Кенжебай ЖУМАБЕКОВ арестованы и, по оперативной информации, готовы сотрудничать со следствием. Оба стояли у истоков “хоргосского дела”, а Жумабекова считали близкой связью Махатова (хотя вполне возможно, что от этой самой связи Кенжебай открестился в ходе следствия).

В чем винят теперь уже бывших финполовцев? Полковника Мадиева подозревают в фальсификации вещ­доков по “хоргосскому делу”. Справедливости ради отметим: это не единственный представитель финполиции и прокуратуры, высасывавший из пальца липовые доказательства. Его коллега Жумабеков, по данным следствия, пытал таможенного брокера Руслана СЫДЫКОВА, чтобы выбить у него признательные показания против фигурантов дела.

Более красноречиво обо всём этом рассказал сам Махатов на встрече с руководством КНБ в 2011 году (фрагмент из записи его допроса):

- Просто руководство финполиции уничтожает всех своих врагов. Они коррупционеры сами. Говорят: вот нам не нравится Шаман, по нам работал, нас сажал. Надо его сажать. Жакаева тоже. Вот так берут внаг­лую показания выбивают. 11 июня (2011 года) привезли ОТАР­БАЕВА и КАЙРБАЕВА (Бахыт Отарбаев, Талгат Кайр­баев — лидеры контрабандистов. — Т. К.), они ни на кого не давали показаний. Договор (между руководством финполиции и Махатовым. — Т. К.) был такой: кто виновен, тех будем сажать. Они меня так успокоили, но 70 процентов там невиновных. При этом обещают, что дальше будут заниматься контрабандой. Раньше платили в кассу по 3 тысячи долларов, сейчас — по 25-30 тысяч. Откуда у них (руководства финполиции. — Т. К.) новые “бентли”, “майбахи”, элитные “мерседесы” и “лексусы”, коттеджи, часы по 1-2 миллиона долларов, если они такие правильные?

- Есть президент, реально я до него дойду. Вот через него и КНБ я буду доказывать, что это не так, а вот так. На самом деле в этом уголовном деле есть виновные в контрабанде, есть, кто крышевал. Мадиев, ТАТТУБАЕВ (Талгат, экс-председатель Агентства финансовой полиции. — Т. К.), ДУЙСЕНОВ (Максат, бывший начальник ДФП Алматы. — Т. К.). Все (обвинение. — Т. К.) строилось, чтобы зацепить Шамана с Жакаевым. Меня вырубает: деньги, которые должны уйти государству, между собой финансовые полицейские пилят. Сажают абсолютно невиновных людей. Машины в основном покупали КОЖАМЖАРОВУ (Кайрат, экс-генеральный прокурор — Т. К.). Они же готовятся сюда к вам перейти. Председателем КНБ Кожамжаров, Агентство финполиции возглавит АУГАНБАЕВ (Нурлан, ныне — зампрокурора Алматы. — Т. К.). Поверьте моим словам — я двойную игру не веду…

Напомним: гособвинение по “хоргосскому делу” в суде поддерживали старший прокурор прокуратуры Алматы Александр КИРИЯК, начальник отдела прокуратуры Алмалинского района южной столицы Сакен ЕРМЕКБАЕВ, помощник прокурора Жетысуского района Айнур ЖУСУПОВА и прокурор 4-го управления Главной военной прокуратуры Мади АБДРАХМАНОВ. В открытом доступе Кирияк упоминается как раз по этому делу, но, где он сейчас и чем занимается, сведений нет. Его коллеги Жусупова и Абдрахманов после “хоргосского дела” вообще исчезли из необъятных просторов интернета.

А вот Ермекбаев после нашумевшего дела сделал стремительную карьеру: стал начальником управления прокуратуры Жамбылской области, после был назначен зампрокурора Алматы и до недавнего времени служил заместителем главного военного прокурора страны.

Но наибольшую популярность Ермекбаев обрел, когда в чис­ле избранных “братишек” всесильного генерала Кожамжарова они записали клип на песню “Брат”. По слухам, клип посвятили Кайрату Пернешовичу, а подпевал им ещё один Кайрат — звезда казахстанского шоу-бизнеса Нуртас (см. “Просто пес­ня!”, “Время” от 17.1.2024 г.).

Возможно, это случайное совпадение, но после этой пуб­ликации Ермекбаева сняли с высокой должности в Главной военной прокуратуре.

А впереди много любопытного. Например, ожидается протест Генпрокуратуры в Верховный суд по первому “хоргосу”. Причина — фальсификация доказательств, пытки, заказное убийство ключевого свидетеля, чтобы скрыть другое преступление. И тогда не исключено, что в новом “хоргосском деле” могут появиться другие фигуранты…

Тохнияз КУЧУКОВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы

Темы:

• Хоргосское дело. Продолжение